1Историк Бенедикт Андерсон в своем исследовании истоков национализма, отталкиваясь от идей Франкфуртской школы, рассматривает распространение книгопечатания и тиражирование текстов как источник формирования устойчивых образно-идеологических представлений, которые «сделали возможной новую форму воображаемого сообщества, базисная морфология которого подготовила почву для современной нации» (Андерсон, 2001: 69). Инструментом регулирования этого печатного пространства должен был стать отбор наиболее репрезентативных для национального сообщества текстов и выстраивание их в иерархическую систему. С социологической точки зрения результатом отбора текстов являются действия значимых субъектов национальной культурной жизни и мировоззренческие установки, существующие в определенный момент в обществе.
2На протяжении xix-xx веков художественная литература и ее издание в западном мире были важными источниками формирования общей культурной памяти и национальной идентичности. Поскольку литература для детей играет важную роль в процессах социализации и инкультурации, набор текстов для детского чтения можно рассматривать с точки зрения социальных норм и идей, которые она репрезентирует. Эти идеи включают в себя не только представления о ребенке и детстве, но и социальные установки, которые должны быть переданы новому поколению (Kümmerling-Meibauer & Müller, 2017). Вопрос культурного воспроизводства сообщества с особой остротой встает в иноязычной среде в целом, и в обстоятельствах эмиграции и изгнания в частности.
- 1 Автор статьи выражает глубокую признательность Наталье Боярской, работающей над описью фонда, за по (...)
- 2 См. статьи Натальи Боярской, Андреа Кантинотти и Даниэль Тозато-Риго в настроящем номере. Прим. ред
- 3 На происхождение книг из личных библиотек указывают надписи и пометки на так называемых прелиминари (...)
3Фонд RU Кантональной и университетской библиотеки в Лозанне имеет в своем составе значительное количество книг для детей (505 единиц из четырех или пяти тысяч томов), опубликованных на русском языке в Российской империи и за рубежом преимущественно в период со второй половины xix века до середины xx века1. Происхождение коллекции книг для детей в фонде университетской библиотеки оставляет много вопросов, но, очевидно, что ее основой, как и основой фонда в целом, была Русская библиотека Лозанны (Bibliothèque russe de Lausanne)2. По-видимому, среди источников пополнения этой «колониальной» библиотеки, действующей в первой половине xx века, были пожертвования из личных библиотек и от издательств3.
- 4 Всего в фонде имеется восемь наименований журналов (и приложений к ним), выходивших за рубежом.
4Хронологический диапазон изданий, хранящихся в фонде, представлен периодом с 1869 по 1947 годы. Самая ранняя дата издания фигурирует на двух первых выпусках журнала «Детское чтение» - 1869 год4. Среди книг, дату издания которых удалось установить, значительное количество вышло в 1903, 1904, 1905 годах (44, 31 и 34 книги соответственно). Коллекция имеет в своем составе книги, изданные в Санкт-Петербурге (Петрограде), Москве, Киеве, Париже, Берлине, Праге, Стокгольме и других городах.
- 5 Книги, рекомендованные для чтения Министерством народного просвещения и Комиссией по детскому чтени (...)
5В основе коллекции – книги, имеющие маркировку об адресации, – «для детей», «для юношества», а также издания, рекомендованные Министерством народного просвещения для ученических библиотек, «раздачи учащимся в награду» и в «бесплатные народные читальни». При анализе фонда учитывались издания, объединенные в книжные серии с выраженной адресацией: «Библиотечка для школьника», «Библиотека И. Горбунова-Посадова для детей», «Библиотека наших детей», «Библиотека для юношества», «Библиотека юного читателя» и т.д. Издательская или ведомственная5 принадлежность, описанная в предисловии или на титульной странице книги, позволяет по формальному признаку отделить книги, предназначенные для детского чтения, от общего потока литературы.
- 6 Примеры таких приложений из фонда RU: «Гром и молния» (1899), «Пчелы, осы и термиты» (1899) В. Лунк (...)
6Преобладающим типом издания для детей в фонде RU являются журналы и журнальные приложения, выходившие как за рубежом («Зеленая палочка», Париж), так и в России (до Октябрьской революции 1917 г.): «Задушевное слово» (1876-1918), «Детское чтение» (1869-1906), «Родник» (1882-1917), «Юная Россия» (1906-1918) [позднее переименован в «Детское чтение»], «Юный читатель» (1899-1906), «Маяк» (1909-1918). Эти издания относятся к одним из самых продолжительных и регулярных дореволюционных изданий для детей. Большинство из них имели приложения, которые издавались отдельными книгами6. Сведения, собранные в этих книгах, как правило одним автором, объясняли устройство окружающего мира: природные и физические явления, сведения о животных, растениях, насекомых и рыбах, болезнях и полезных приспособлениях. Всего в фонде 80 книг, вышедших в качестве приложений.
- 7 Например, Э.О. Вахтерова, «По пустыне: Рассказ путешественника» (1905); М.В. Сабинина, «В реках и п (...)
7К этому тематическому направлению относятся также книги по географии, истории, этнографии, зоологии (89 книг не в приложениях)7. По мнению авторов предисловий, подобные издания должны «облегчить знакомство» детей с научной литературой. Тексты и книги выступают как средство освоения нового и понимания близкого, казалось бы, знакомого, окружающего мира. Издатели и писатели используют географические открытия и этнографические путешествия не только как описательный фон авантюрного сюжета, но и как форму для введения в повествование познавательного материала из области географии, этнографии, зоологии и ботаники.
8В повести Софьи Лаврентьевой «По белу свету: путешествие Вани и Сони за границу» (1900) брат и сестра с родителями отправляются в путешествие из Санкт-Петербурга в города Финляндии, Швеции, Дании, Германии, Франции, Швейцарии и Италии, «чтобы развить свой ум и вкус; кое-что хорошее у других заметить да перенять, да других поучить тому, чего они не видели» (Лаврентьева, 1900: 438; книга имеется в фонде RU в трех экземплярах). Некоторые из текстов написаны в форме путеводителей или дневников с развернутым географическим описанием местности или вписанными историческими справками о городах, памятниках архитектуры, этнографическими деталями.
- 8 Например, Ал. Алтаев, «Великий сказочник» (1905) (о Хансе Кристиане Андерсене); С.Ф. Русова, «Никол (...)
9Заметное количество книг в коллекции принадлежит беллетризованным биографиям писателей (24 книги), изобретателей, путешественников и педагогов8. Жанры биографии и исторической повести с описанием героев-полководцев или военных имели воспитательный и идеологический потенциал и использовались в преподавании для трансляции образцов для подражания (Лучкина, 2021).
10Сравнивая содержание коллекции с рекомендациями из указателей и каталогов, выпущенных в период с 1900 по 1917 годы, можно сделать вывод, что коллекция книг для детей в фонде RU отображает просветительское и образовательное направления в книгоиздании: в ней собраны издания научно-популярной тематики, выходившие в крупнейших издательствах, таких как «Товарищество И.Д. Сытина» (24), «Товарищество М.О. Вольфа» (25), «Издательство А.Ф. Девриена» (17). Вместе с тем нельзя говорить о какой-либо полноте представленности репертуаров этих издательств: очевидно, что комплектование коллекции не было системным.
- 9 «Знаменитые русские работники» (1903), «“Воля Аллаха”, или Абдул, Абдул и еще Абдул» (1906), «Докто (...)
11Количественный анализ изданий из фонда RU позволяет установить, что больше всего книг для детей (13 книг) принадлежит авторству ученого, библиофила и теоретика читателеведения - Николая Рубакина, который выступает в разных книгах в роли рассказчика или составителя. Большинство книг Рубакина, сохранившихся в коллекции RU, опубликованы до его эмиграции9. Веротно, книги попали в фонд библиотеки в значительном количестве по причине того, что ученый долгое время жил и работал в Лозанне и ее окрестностях.
12Затем частотность авторов распределяется следующим образом: Клавдия Лукашевич (1859-1931) - 12 книг, Павел Засодимский (1843-1912) - 11, Лидия Чарская (1875-1938) – 7, и Вера Желиховская (1835-1896) – 6 книг.
- 10 В библиотеке сохранились следующие книги писательницы: «Макар: Рассказ для детей» (1902 и 1912), «Р (...)
- 11 «Один из многих и другие рассказы: для детей среднего возраста» (Вена: Издательство «Русь», 1922), (...)
13Клавдия Лукашевич, занявшая вторую позицию по количеству экземпляров произведений в фонде, писала произведения разных жанров: стихи, волшебные сказки, рассказы о животных, исторические повести, мемуары, пьесы для детского и школьного театра10. Используя свой педагогический опыт, Лукашевич написала множество учебников, многие ее произведения печатались в детских журналах в отрывках и были включены в хрестоматии по изучению русского языка и литературы. Герои ее сочинений – трудолюбивые люди, живущие в маленьких селах и деревнях или на окраинах города. Несмотря на тяжелые условия жизни, они проявляют милосердие и сострадание, учатся, развивают свой талант и преуспевают в жизни. Забота о людях, сострадание к животным и помощь одиноким – главные темы произведений Лукашевич. Эмоциональное настроение в ее книгах важнее познавательного аспекта, поэтому критики иногда обвиняли ее в чрезмерной сентиментальности и идеализации реальной жизни детей в царской России. Книги Лукашевич еще при жизни автора переиздавались множество раз. Например, сборник рассказов «Ясное солнышко и другие повести и рассказы: для детей среднего возраста» (1898) выдержал девять переизданий в издательстве «Товарищества И.Д. Сытина». Книги Лукашевич были известны русскоговорящему читателям в эмиграции, в том числе по изданиям, выпущенным в 1920-е годы в издательствах, основанных эмигрантами из России11.
14Характерной особенностью фонда RU является практически полное отсутствие книг, адресованных детям младшего возраста (от 3 до 7-8 лет). Жанрово-тематический состав коллекции ориентирован на подростков (приблизительно 7-16 лет). Эта особенность может свидетельствовать об остутствии потенциальных читателей библиотеки дошкольного возраста. О присутствии в Швейцарии детей, говорящих и пищущих по-русски, нам известно только благодаря школе, созданной в 1907 году в Женеве. «Новая русская школа» для детей русских эмигрантов была основана по инициативе Ивана Ивановича Фидлера, бывшего директора реального училища в Москве. В работе школы принимала деятельное участие Екатерина Павловна Пешкова, в ней же обучался и их с Максимом Горьким сын. В письмах к жене и сыну Горький сообщает, что посылает книги и журналы для школы (Бялик, 1971: 85). По-видимому, в Женеве школа просуществовала недолго, поскольку уже в 1908 году в школу И.И. Фидлера объявлялся набор новых учеников в Париже (Фидлер 1908). В 1920-е годы, позже рассматриваемого нами периода, количество эмигрантов из России в Швейцарии было настолько незначительным, что школ для русскоязычных детей не существовало. Однако были организованны курсы, где преподавались русский язык, литература, география, история России и Закон Божий. В Лозанне эти курсы в 1920 году посещали 50 детей, в Женеве – 68 (Отчет о расходах, 1920: 24об). В 1923 году из-за отстутствия детей школьного возраста в Лозанне курсы были закрыты. Вместе с тем в Швейцарию на каникулы отправлялись дети из французских школ и интернатов преимущественно младшего возраста, иногда сироты или дети из неимущих семей, которые принимались в швейцарских семьях. В 1920 году Русско-швейцарский комитет помощи русским детям организовал летний отдых для 109 учеников из французских школ (там же). В этом контексте нельзя не отметить контраст между значительным количеством книг и весьма скромным числом их потенциальных читателей.
15История формирования фонда библиотеки реконструируется на сегодняшний день только в общих чертах. По-видимому, источниками ее формирования были пожертвования книг и подарки из личных библиотек: на бывших владельцев указывают надписи на обложках и титульных страницах. Отсутствие в Лозанне книжных магазинов и издательств, выпускающих книги на русском языке, вероятно, было решающим фактором для создания публичных и домашних библиотек: книги негде было купить. Следовательно содержательный аспект коллекции и порядок её пополнения лишь отчасти зависел от библиотекарей и тех, кто создавал библиотеку. Тем не менее, присутствие в кантоне Во двух важных теоретиков чтения (детского, в частности) и их участие в работе Русской библиотеки в Лозанне делают уместным обращение к истории читальни и идейным контекстам ее бытования.
- 12 См. Предисловие и статьи Натальи Боярской, Андреа Кантинотти и Даниэль Тозато-Риго в настроящем ном (...)
- 13 «Князь Илико, маленький кавказский пленник» Веры Желиховской (1922; переиздание 1888 г.) и «В татар (...)
- 14 В первые годы своего существования в России издательство специализировалось на выпуске книг по сель (...)
16Коллекция детских книг формировалось, очевидно, в основном в период с 1900 по 1917 год, то есть в момент создания Русской библиотеки в Лозанне как основного книжного центра кантона12. Впрочем, детские книги, изданные в 1920-е годы в эмигрантских издательствах Берлина, Парижа, Праги и Стокгольма также имеются в библиотеке (12 книг). Половина из этих двенадцати изданий – «Исторические повести с переложением для юношества», выпущены в издательстве А.Ф. Девриена (6 книг)13. Появление этих книг в фонде может быть связано с тем, что владелец издательства, Альфред Федорович Девриен (1842-1920), после национализации предприятия в Петрограде переехал в Швейцарию и жил рядом с Лозанной. После возвращения из России Девриен оставил издательское дело и вскоре скончался, но его сыновья, которые жили в Лозанне, продолжили выпускать книги под маркой отца14.
- 15 Рубакин, в свою очередь, после возвращения Девриена в Швейцарию, сообщает ему в одном из писем, что (...)
- 16 В первые годы своего существования в России издательство специализировалось на выпуске книг по сель (...)
17История этих экземпляров, вероятно, также связана с возможным участием Николая Рубакина в формировании Русской библиотеки в Лозанне. Альфред Девриен и его сыновья, Вильгельм (Василий) и Альфред, вели с Рубакиным многолетнюю переписку и присылали ему в Кларан книги для отзывов, когда издательство еще находилось в Санкт-Петербурге (Рубакин, 1924)15. Интересы Рубакина и Девриена частично пересекались – оба стремились популяризировать чтение среди крестьян и малообразованных читателей16.
- 17 После его смерти, в 1948 году, библиотека была перевезена в Москву в Государственную библиотеку ССС (...)
18Николай Александрович Рубакин (1862-1946) эмигрировал в Швейцарию в 1907 году, жил и работал в Кларане и Лозанне, и в течение своей жизни собрал уникальную библиотеку17. Создавая библиотеку в Лозанне, Рубакин стремился зафиксировать и собрать книги, вышедшие и за рубежом, и в Советском Союзе. Для этого он обращался ко многим издателям и книжными магазинами с просьбой переслать ему издания для отображения их в указателях и библиотечных пособиях или обменять на его собственные сочинения или книги из его библиотеки. В его архиве сохранилась переписка с издательством «Academia», Госиздательством РСФСР, издательством «Просвещение», «Издательством М. и С. Сабашниковых», издательствами «Т-ва И.Д. Сытина», «Север» (Берлин), «Слово» (Берлин) и т.д. В 1920 году Рубакин вместе со швейцарскими учеными основал центр по изучению читателя в Институте Руссо в Женеве и там же собрал еще одну библиотеку. В переписке с Ильей Коварским, владельцем парижского книжного магазина «Родник», Рубакин рассказывает, что фонд этой коллекции он собирает в обмен на собственные издания или под предлогом размещения книг на выставках:
В помещении нашего Института мы устроили особые отделы-выставки (постоянные) тех издательств русских, как [из] СССР, так и заграничных, которые, с такой целью, присылают нам полные комплекты своих изданий. […] Не пожелают ли устроить у нас свои постоянные выставки и те издательства, комиссионером которых является Ваш магазин[?] Здесь, в Швейцарии, почти совсем не известны публике даже «Библиотека Совр[еменных] Записок». Еще считаю полезным сообщить Вам, на всякий случай, что в нашей библиотеке скопилось в настоящее время много хороших дубликатов русских книг, как довоенных, так и советских. Не хотите ли устроить обмен их на книги не особенно ходовые из числа у Вас имеющихся (нам интересна всякая рус[ская] книга, старая или новая, если у нас в библиотеке она еще не существует) (Письма Коварскому, 1930: 7).
19Удалось ли Рубакину получить издания для библиотеки в Институте Руссо от книжного магазина «Родник» нам неизвестно, однако два сборника «Дети детям», составленные Ильей и Лидией Коварскими (1920), находятся в фонде RU.
20Наследие Рубакина связано с изучением психологии читателя, восприятием текстов, выбором книг для чтения и влиянием на этот выбор разных факторов: от устройства книжного стеллажа до рекомендательных пособий книжных магазинов и библиотек, в том числе, детских. В справочнике «Среди книг» он так рассуждает о библиотеке для детей:
- 18 Здесь и далее мы цитируем второе издание справочника, работа над которым велась в Швейцарии.
…[библиотека] должна быть построена по тому же самому плану, как и библиотека для взрослых… […] …с той лишь разницей, что книги, введенные в каталог детского отдела, должны быть интересны именно для детей и доступны детскому пониманию. […] Доступность – это вопрос формы, а не содержания. Самая отвлеченная мысль может быть сделана доступной детскому пониманию, если ее иллюстрировать целым рядом наглядных фактов и, группируя эти последние и делая шаг за шагом обобщения их, всегда есть возможность вести маленького читателя все выше и выше, хотя бы до самых верхов философского миропонимания (Рубакин, 1911: 186)18.
21Универсум знаний о мире, по мнению Рубакина, может быть усвоен ребенком только из «научных книг, предназначенных для детского чтения» (там же: 187). Признавая недостатки содержания и просто отсутствие изданий такого типа, Рубакин предлагает включать в библиотеку книги, не предназначенные для детского чтения, несмотря на то, что «[о]громное большинство этих книг… недоступно, а главное, не интересно для детей» (там же). Согласно тематической классификации, предложенной им в цитируемом справочнике, книги для детей делятся на: 1) сказки, 2) рассказы, повести, стихотворения, 3) книги исторического содержания, 4) книги географического содержания, путешествия, 5) книги о природе. Книги в разделах о природе, географии и истории должны были решать просветительскую задачу и популяризировать научное знание.
- 19 В письме от 16 марта 1911 года Ульянов благодарит Рубакина за гонорар, полученный за работу над дет (...)
- 20 Из материалов архива Николая Ульянова и его переписки с Рубакиным следует, что он был знаком с соде (...)
22К работе над вторым изданием указателя «Среди книг» в 1909 году присоединился Николай Алексеевич Ульянов (1881-1977), позже ставший известным геофизиком, исследователем Монблана, и профессором Лозаннского университета19. Ульянов жил в Лозанне и ее пригородах постоянно с 1919 года и до конца своей жизни, вместе с Рубакиным, участвовал в составлении списков книг для детского чтения в журналах «Новости детской литературы» (1911-1916, Москва) и «Маяк» (1909-1918, Москва). Кроме того, Ульянов писал статьи о книгах для детей и об устройстве библиотек, создал два рекомендательных библиографических пособия – «Как покупать книги?» (1913) и «Указатель журнальной литературы» (совместно с В.Н. Ульяновой, 1913)20.
23Совместно с Рубакиным Ульянов занимается разработкой концепции жанрово-тематического деления книг для детей в указателе «Среди книг». В 1911 г. последний делится своими ощущениями от круга авторов, рассматриваемых в указателе Рубакина:
Бесконечный Немирович Данченко, Круглов ([нрзб]), Лукашевич. […] Я их искренно боюсь. И Вы сами расправьтесь с этими авторами.
Жюль Верн. Этого несколько произведений было уже помещено. Но весь он по-моему вреден. […]
4) Отдел старший enfant terrible.
Шекспира «Ромео и Джульетта», «Отелло», «Гамлет» и тому подобное – согласно всем указателям в нем нужно помещать. […] Старший отдел – это совсем не детский отдел – это отдел всякого интересующегося самообразованием, потому что в 16 лет кончают гимназию (Ульянов, 1911: 9).
24На фоне содержания всего указателя список книг для детей в уже опубликованном издании выглядит коротким по сравнению с другими указателями, выходившими в этот период (см., напр., Флеров, 1905; Анненская и др., 1908; Лемке, 1910). Признавая нехватку детской литературы и особенно литературы, рассказывающей детям об окружающем мире, Ульянов предлагал использовать «многие книги из предыдущих отделов» (Ульянов, 1911: 238). Рубакин, в свою очередь, пытался заполнить недостатки репертуара книгами собственного авторства.
25Путь Николая Рубакина в качестве автора книг для детей начался с публикаций в журналах («Детское чтение», «Маяк», «Новости детской литературы» и т.д.) и продолжился изданием книг научно-популярной тематики. Жанровое постоянство закрепилось за ним так прочно, что стремление дать научное объяснение окружающей действительности в книгах других писателей критики называли «рубакинским» стилем изложения материала (Иноземцев, 1934; Н.Н., 1927-1928). Все книги Рубакина тематически связаны с познавательным направлением, которое он популяризировал в своих научных работах. В советской критике познавательная ценность книг Рубакина для детей считалась невысокой, в них усматривалась претензия на научное знание, соседствующая с чрезмерным упрощением материала и использованием непроверенной, ложной информации (Иноземцев, 1934; Лебедев, 1934). Анна Покровская, организатор библиотечного дела для детей в советской России, пишет, что именно избыточная популяризация материала стала одной из причин снижения качества литературы для детей:
Рубакин прекрасно понимал значение конкретности и наглядности и выработал особый фактический и сократический метод изложения для своих книг. Эта фактичность и конкретность, а также обилие очень небрежных и случайных иллюстраций привлекают к его книгам также и читателя подростка. Рубакин писал на самые разнообразные темы, не заботясь о достоверности сообщаемых им фактов. Так, на место популяризатора — знатока своей темы, какими были, например, Масе, Брэм, Фабр, — появляется компилятор, излагающий любую тему, с которой он поверхностно для этого случая знакомится. Эта компилятивная популяризация прочно укрепляется в детской и народной литературе (Покровская, 1928: 59).
26Критика подхода Рубакина советскими педагогами связана с его устаревшим народническим представлением о ребенке, как о несформировавшемся читателе низкокачественной, низовой литературы. Этот взгляд уже утратил актуальность в среде педагогов, библиотекарей и издателей детских журналов 1900-1910-х годов («Новости детской литературы», «Что и как читать детям», «Педагогический листок»). На смену народническому представлению о воспитании и образовании ребенка приходит либерально-демократическая позиция, которая к началу 1920-х годов включала в себя внеслословность воспитательных идеалов и установку на антропологический подход к изучению детского чтения и детского творчества (Арзамасцева, 2003; Maslinskaya, 2017).
27Похожие взгляды на прагматику чтения были и у коллеги и помощника Рубакина Николая Ульянова: оба автора рассматривали книгу как важный инструмент получения новых знаний об окружающем мире. В одной из своих статьей Ульянов так определяет главное свойство «хорошей» книги:
Хорошая книга должна быть дешева, должна придвинуться вплотную к покупателю, должна быть живой, интересной, захватывать читателя своим изложением. Без сухости и нравоучительных сентенций, она должна привлекать и своим внешним видом, своей обложкой. Словом, новая народная и детская литература (курсив мой – А.Д.) должна быть такова, чтобы, отличаясь всем внутренними достоинствами, она своим внешним видом могла внушать к себе полное доверие со стороны широких масс, взрослых и детей, дарящих своей симпатией литературу лубочную (Ульянов, 1912: 1-2).
28Отметим, что, характеризуя книгу для ребенка, Ульянов помещает ее в одну категорию с «литературой для народа», поскольку именно образовательный подход к литературе для детей сближал его с литературой для малообразованного, массового читателя. Важно также и то, что просветительский аспект связывается не с содержанием литературы, а с вопросами оформления издания, доступности изложения материала и вовлечения в читательский процесс.
29В журнале «Новости детской литературы» Ульянов призывает бороться с так называемой «лубочной литературой» (Ульянов, 1912), то есть книгами приключенческого, детективного жанра, «пинкертоновщиной». Борьбу предполагается вести с помощью рекомендательных списков и тематической организации фонда в детской библиотеке: «…именно хороший подбор книг в библиотеке есть самое лучшее средство борьбы с лубочной литературой» (Ульянов, 1912a: 6). Характерно, что представления современных Ульянову литературных критиков о том, какая детская книга является «хорошей», а какая «плохой», в большой степени совпадают, несмотря на разницу в нюансах. Подавляющее большинство авторов статей о детской литературе и детском чтении, опубликованных в специализированных журналах начала века, считали, что в детской книге необходимо сочетать дидактику с художественностью. Книга должна быть познавательной, но при этом избегать открытого нравоучения (Сергиенко, 2020).
30В «Среди книг» Рубакин короткой строкой настаивал на опровержении «распространенного предрассудка… […] …нелепого отношения к читателям из крестьян и рабочих вроде как к детям» (Рубакин, 1911: 12). Ульянов же не оспаривал смешение адресации и развивал образовательную концепцию книги в статьях, посвященных детскому чтению. В письмах к Рубакину он предлагал приблизить жанрово-тематическую классификацию отдела детских книг к более «привычным терминам – история, география, зоология» (Ульянов, 1911: 39), усиливая таким образом связь книги со школьными предметами.
31Определяя тематику и авторов книг для детей, ученые транслируют свои представления о «лучшем» в литературе. Статьи о детской литературе и материалы для рекомендательных списков отражают оптику экспертов, благодаря которой складывается взгляд на чтение детей и литературное образование вообще: тексты и авторов, жанровые предпочтения, на соотношение переводной и оригинальной литературы в детском чтении. Совокупность этих идей, выраженных в рекомендательных списках, созвучна с репертуаром коллекции детской литературы в фонде RU.