«Наш вопрос кое в чем похож на еврейский», – отмечает режиссер и неподцензурный писатель Евгений Харитонов в первых строках «Листовки», своего рода манифеста позднесоветских гомосексуалов, и далее прослеживает это сходство в двух направлениях, представляя евреев и гомосексуалов объектами страха, отвращения, ненависти, дискриминации и потенциальными субъектами захвата мира.
Представление об этом сходстве имеет давнюю историю. Корреляция этнической или религиозной и сексуальной инаковости, ереси и содомии, еврейства и аномальной, женственной маскулинности спорадически присутствует в средневековых законодательных, полемических, фольклорных источниках, в трактатах Нового времени и достигает апогея в дискурсивном сближении расы и сексуальности в конце XIX века. Как показал Джордж Моссе, именно гомосексуалы и евреи – прежде прочих избегаемых меньшинств – конструировались как те опасные Другие – нарушители буржуазной морали и угроза здоровой маскулинности, – исключая и демонизируя которых,...