Navigation – Plan du site

AccueilNumérosLXXXIV-3-4Chronique bibliographiqueMarie Čechová, Řeč o řeči

Chronique bibliographique

Marie Čechová, Řeč o řeči

Praha, Academia 2012, 311 pages
Valeriĭ Mikhaĭlovich Mokienko
p. 591-598
Référence(s) :

Marie Čechová, Řeč o řeči, Praha, Academia (Lingvistika, t. 3), 2012, 311 p. ISBN 978-80-200-2069-7

Texte intégral

1Профессор Мария Чехова – одна из ведущих богемисток Чехии. Будучи около 10 лет заведующей кафедрой чешского языка в Карловом университете (Прага), а затем работая профессором в университете им. Я. Э. Пуркине в Усти над Лабе, она немало сделала как для развития богемистики, так и для практики обучения чешскому языку. Под руководством М. Чеховой созданы современные учебники чешского языка, значительно обновлены программы обучения родному языку в чешских школах. Особое внимание уделяется ею преподаванию чешского языка иностранным учащимся, поскольку именно университет им. Я. Э. Пуркине в Усти над Лабе является центром обучения чешскому языку (см. об опыте и перспективах этой деятельности : Šindelářová 2008).

2В новой книге М. Чеховой обобщается её богатый исследовательский и педагогический опыт в широком контексте современной чешской лингвистики, предлагаются новые решения трудных проблем. Книга Речь о речи – это тематически организованное собрание статей чешской исследовательницы, написанных в разное время и на разные лингво-методические сюжеты. Эти статьи объединяет не только тема взаимодействия языка и речи, но и общий подход автора к различным проблемам современной богемистики и ориентированной на неё методики языкового обучения.

3В книге 2 больших раздела, каждый из которых делится на две части, включающих по 13 и 8 очерков, посвящённых конкретным аспектам современной богемистики. I-й раздел, именуемый « Речь в практике », состоит из 2 частей – » Избранные лексические, морфологические и синтагматические явления » (с. 9–103) и « Фраземы в практике » (с. 105‑167). II-й раздел также включает 2 части – « Освоение речи и языка с точки зрения учеников и учителей » (с. 169‑261) и « Портреты богемистов – учителей учителей » (с. 263-297). Такая композиция делает книгу М. Чеховой многоплановой и оригинальной, позволяет автору высказать своё мнение как по самым общим проблемам современной богемистики, так и по её конкретным вопросам. Последняя же часть второго раздела – своеобразное жизнеописание авторитетных чешских лингвистов, у которых училась или с которыми сотрудничала и сотрудничает автор книги.

4Уже сами заголовки очерков книги дают чёткое представление и об их содержании, и о стиле автора. Ср., например, некоторые из них : « О значениях слова слово » (I A.2), « Юмор в речи и речь юмора » (I A.5), « О чешском языке не только для чехов » (I A.13), « Фразеология и молодёжь » (I B.14), « Динамика фразеологии » (I B.16), « Аналогизм versus аномализм » (III A.4), « Мужская и женская специфика школьного общения » (II A.7), « Парадоксально : от иностранного языка к родному ? » (II A.11), « Учительская легенда – Властимил Стиблик » (II B.18) и др.

5Из таких очерков слагается целостная мозаика композиции всей книги М. Чеховой. Поскольку даже краткая характеристика всех фрагментов этой мозаики по объёму превысила бы лимит рецензии, остановлюсь лишь на некоторых из них.

6Общие лингвистические проблемы являются доминантой первой части первого раздела. Уже сам подзаголовок первого очерка « Одно ли то же язык и речь ? » (с. 9‑15) побуждает читателя вернуться к классической проблеме общего языкознания, поставленной Ф. де Соссюром. Эта проблема была уже освещена М. Чеховой в её предыдущих книгах : М. Čechová a kol., Čeština – řeč a jazyk (1‑е изд. 1995 ; 3‑е перераб. и расш. изд. – 2011). Автор подчёркивает диалектичность взаимодействия полюсов этой оппозиции, проявляющуюся как в их нераздельности, так и в их взаимообусловленности. Этот тезис автор демонстрирует на примерах разных уровней чешской языковой системы. В интерпретации М. Чеховой иерархия таких уровней выглядит следующим образом (с. 15) :

řeč

– jazyk

komunikát

– text

výpověď

– věta, větný ekvivalent

pojmenování

– slovo, sousloví, frazém

foném, grafém

– hláska/písmeno

7Общие проблемы идентификации границ слова в книге рассмотрены как в широком лингвистическом ключе, так и при интерпретации специфики детской речи (очерк « И дети воспринимают свою речь ? » – с. 26‑30). Особое место отведено и таким проблемам, каксемантика и функции юмора и его разновидности (с. 30‑39), а также – его роли в педагогической коммуникации (с. 219‑227). Предметом рассмотрения становятся и такие проблемы, как точность и приблизительность в деловом стиле (с. 55‑62), экспансия предлога na в речевой практике (с. 39-50), функциональность и избыточность сочетаний с глаголами zabezpečit, zajistit (с. 55-68), употребление категории лица (с. 62-71), тенденции развития чешской морфологии в рассказах Я. Неруды и В. Галека (с. 71-79), изменения названий фирменных знаков (с. 79-90), наименования чешских турагентств (с. 90-96). Автор книги приходит к « судьбоносному » выводу о том, что чешский язык после 1990 г. « становится языком мультиэтнической, мультикультурной коммуникации » (с. 98). Этот вывод подтверждают и исследования ученицы М. Чеховой Я. Шинделаржовой (2008).

8Вся вторая часть первого раздела (I. B) посвящена чешской фразеологии. Рассматриваются такие её аспекты, как употребление фразеологических единиц (ФЕ) в речи молодёжи и оценка их отбора в учебнике чешского языка (с. 105‑114 ; 114‑119) ; динамика фразеологии (с. 119-127) ; культурная фразеология в современной коммуникации (с. 127-138 ; 135‑142) ; пространственные мотивы во ФЕ (с. 142-153) ; прагматический и языковой характер паремий-праностик (с. 153-161) и отражение чешской истории во ФЕ (с. 164-167). Важно, что многие наблюдения над современной чешской фразеологией М. Чехова делает на основе широких социолингвистических опросов и сопоставлений, применяя как устное, так и письменное анкетирование. Такой подход к изучению фразеологии о парeмиологии благодаря усилиям автора стал популярным не только в Чехии (ср. Bittnerová, Schindler 1997), но и в Словакии, где последователями этой методики стали П. Дюрчо (Ďurčo 2005) и Й. Млацек, Д. Балакова и В. Ковачова (Mlacek, Baláková, Kováčová 2009). Благодаря такому социолингвистическому зондированию мы узнаём реальный статус фразеологии и паремиологии в современной чешской и словацкой речи.

9Второй раздел книги, как уже говорилось, посвящен актуальным проблемам методики обучения чешскому языку. В их числе – дискуссионный вопрос (которым с 2001 по 2005 гг. в Чехии занималась специальная комиссия) о необходимости изменений лингвистической терминологии в школьном образовании (с. 199 и сл.), проблема гендерной специфики школьного общения (с. 212 и сл.), с мужственным (хотя исходящим от автора-женщины) признанием, что « женщины-учительницы… обычно бывают нервными, иногда даже истеричными, а поэтому особенно во второй ступени школы, в общении с подростками, которые легко раздражимы, пробладающее отношение “учительница – ученик” нередко ведёт к конфликтам, часто трудно решаемым » (с. 214). В то же время автор справедливо, на основе специально проведённого обследования, подчёркивает, что всё-таки и здесь больше зависит от личности учителя, чем от его пола (с. 217).

10Не менее интересен и очерк об « учительских барьерах » в образовании учеников с констатацией, что многие барьеры создают именно сами учителя (с. 250, 253), вместо того, чтобы мудро их предвидеть и устранять. М. Чехова критически обозревает и другие проблемы методики обучения родному языку в школах и других учебных заведениях Чехии (с. 254 и сл.), например, проблему « недообразованного » выпускника современных вузов, низкую оплату труда учителя и др. Ею намечаются и перспективы совершенствования системы образования в этом направлении. Так, предлагается создать новую, хорошо проработанную систему последовательного и регулярного образования и воспитания учителей, включая и послевузовскую подготовку в виде различных этапов усовершенствования полученных профессиональных знаний (с. 259 и сл.). Последняя часть второго раздела, как уже говорилось, посвящена биографическим очеркам известных чешских лингвистов. Лиризмом и почтением проникнуто жизнеописание учителя М. Чеховой, патриарха богемистики проф. Алоиза Едлички (263‑267), сформулировавшего в ключе теории пражского лингвистического кружка основные понятия языковой ситуации в Чехии и предложившего объективную структуру описания иерархии составляющих литературного языка. В очерке о проф. М. Докулиле (с. 267-269) М. Чехова не только комментирует его функциональную концепцию словообразования, но и характеризует его как внимательного научного руководителя и консультанта, воспитавшего несколько поколений богемистов. Многогранностью лингвистических и художественных (напр., знанием и любовью музыки) интересов, по словам автора книги, отличался проф. Карел Гаузенблаз, оставивший глубокий след в богемистике своими трудами по стилистике и создавший свою собственную стилистическую школу (с. 270‑273). Примечательны и такие чисто человеческие детали его жизни, которые упоминает М. Чехова, как стремление в пожилом возрасте вкусить простых прелестей деревенской жизни (самому печь хлеб, разводить овец, участвовать в хоре жителей деревни Лнаржский Малков [Lnářský Málkov] у Блатной и т.д.). В таком же доверительном ключе выдержаны и очерки о жизни и научном-педагогическом творчестве Ярослава Елинека (с. 274-277), Властимила Стыблика (с. 277-280), Карела Оливы (с. 280-285). Коллегиальную, доброжелательную и информативную общую характеристику (с. 285-290) даёт автор книги педагогическому коллективу кафедры богемистики педагогического факультета университета им. Я. Э. Пуркине, которую она длительное время возглавляла (Иржи Новотны, Алена Дебицка, Людмила Зимова, Людвик Куба, Ян Горалек, Патрик Миттер, М. Гадкова и др.). О некоторых своих учениках М. Чехова пишет с особой теплотой. Так, ею подчёркивается многоаспектность научно-педагогических интересов Яромиры Шинделаржовой, которая успешно работает и в области чешской ономастики, и в методике преподавания чешского языка как иностранного, и в инновативных лингвометодических разысканиях славянской фразеологии (с. 287, 289). Разумеется, читатель книги найдет и полезные сведения о развитии богемистики в других районах Чехии. Не случайно книга завершается очерком о достижениях сотрудников кафедры чешского языка и литературы педагогического факультета в Плзни (с. 290-295).

11Как видим, М. Чехова предлагает нам широкую и яркую палитру проблем современной богемистики. Показательно, что во многих частях своей книги автор настойчиво возвращается к тому, что определяет новое в этой лингвистической дисциплине и в самом чешском языке. Таковы уже упомянутые очерки об изменениях названий фирменных щитов или чешских турфирм (с. 79-96), вызванных приватизацией этих предприятий и заинтересованностью в индивидуализации соответствующих именословов. Привлекает в наблюдениях М. Чеховой и возможность их типологического сопоставления с аналогичной ситуацией в других славянских странах. Любопытно, например, замечание о том, что в названиях чешских фирм наблюдается склонность к использованию устаревшей орфографии (с. 85). Та же тенденция характерна и для русской рекламы, где давно ушедшие в прошлое графемы (напр., « ъ » или « ҍ » – ср. название популярной газеты Коммерсантъ) ревитализируются. Аналогичны и способы создания таких названий, которые либо « сбивают с толку » адресата – типа Nonet или Tango (с. 88), либо создаются каламбурами. Их активность в других европейских языках также легко прослеживается, хотя многие русисты считают рекламный « стёб » специфично русским явлением. Кстати, « стёбные » элементы современной чешской речи М. Чехова отмечает в разных её разновидностях, – в том числе и во фразеологии (см., напр., с. 165).

12В книге немало и ценных наблюдений о семантической и формальной динамике лексики и фразеологии чешского языка. Так, автор вновь возвращается к семантической и стилистической характеристике слова záležitost (с. 20-25), в статусе « правильности » которого чешские пуристы сомневались уже с 1878 года. Детализировано анализируя современные (и далеко не всегда нормативные) употребления этого « модного слова » в современной чешской речи и демонстрируя тенденцию его развития к семантической диффузности вплоть до « бессодержательности », М. Чехова вместе с тем не становится на котурны жёсткого регламентатора, а призывает лишь к сознательному его употреблению. Столь же ненавязчив и диалектичен призыв автора к лингвистам и школьным учителям более четко употреблять научную терминологию (с. 11, 12, 14 и др.).

13Языковой материал, которым иллюстрируются многие очерки, отличается свежестью и актуальностью. Так, описывая реакцию детей на их собственную речь, М. Чехова приводит яркий пример контаминации слов smyčec и šmytec (с. 28) ; тенденцию к активизации феномена языковой игры в речи иллюстрирует такими оборотами, как jako sáně na Sahaře, jako Eskymák na poušti, kouká jako bacil do lékárny или антипословицами типа Mluviti stříbro, mlčeti – nedostatečně, Lež má dlouhé nohy, ale daleko neuteče (с. 122) ; анализ « погодных » праностик сопровождает удачно подобранной массой народных паремий (с. 158-159) ; к слову defenestrace предлагает ёмкий исторический комментарий (с. 163) и даёт диахроническую подоплёку к ряду чешских кличек (165). Такого рода материалы, как знает каждый опытный лингвист и лексикограф, подбираются годами и отбираются исподволь со вкусом и тщанием. М. Чехова не только пользуется такими « накоплениями », но и инициативно собирает материал « в поле » школьного образования. Так, для анализа концепта « Пространство » в чешской фразеологии ею было накоплено свыше 380 карточек из записей живой речи разных поколений (с. 143).

14Ещё большая « материальная оснащённость » характерна для очерков М. Чеховой, посвящённых фразеологии. Они, как уже подчёркивалось, занимают в книге значимое место. К уже сказанному добавим и ещё несколько моментов, затронутых автором во фразеологической части. Справедливо показана в ней роль возрастающей сочетаемости отдельных активно употребительных глаголов типа zabezpečit, zajistit (с. 50-55). Они хотя и не являются собственно фразеологизмами, но « обслуживают » актуальные сферы номинации – такие, например, как административную, профессиональную, публицистическую.

15Убедительно показана автором и роль фразеологии в процессе обучения родному языку и прививки любви к нему, причём экспериментальные данные обнаружили значительные индивидуальные различия в понимании фразеологии и объёма их усвоения (с. 113). Зондирование реальных знаний фразеологизмов вообще – одна из доминант фразеологического интереса автора, имеющая особое лингвометодическое значение. Именно такое зондирование приводит М. Чехову к объективному выводу о том, что « многие традиционные народные фраземы предаются забвению » (с. 118), что ставит прагматическую задачу об их проработке в процессе обучения. Мы уже отмечали и такие аспекты анализа чешской фразеологии, освещённые в рецензируемой книге, как динамичность, вариантность, устойчивость и экспрессивность. Затрагиваются здесь и такие проблемы, как причины ухода определённой части фразеологии на периферию употребления (с. 117 и сл.), активизация определённых словосочетаний в средствах массовой информации (с. 135 и сл.), идиолектность фразеологизмов (с. 124), их стилистическая маркированность, включающая и региональный колорит (с. 125 и сл., 145).

16Отдаёт должное М. Чехова и такому (к сожалению, до сих пор мало изученному) аспекту чешской фразеологии, как её диахронические истоки (с. 161-167). Здесь, как кажется, книгу обогатило бы и обращение к скрупулёзным исследованиям этой тематики, которые ведутся в Оломоуцком университете проф. Л. Степановой (Stěpanova 2003).

17Главное же, – что практически всегда М. Чехова возвращается к злободневной и всегда актуальной проблеме – внедрению фразеологического материала в процесс обучения (ср. с. 207-212). Вот почему, как кажется, рецензируемая книга может многое дать не только богемистам, но и всем, кто занимается преподаванием иностранных языков. Вот несколько значимых констатаций и рекомендаций, имеющих, как кажется, общелингвометодическую дальнобойность : « Пол-года интенсивного общения с чешским языком непосредственно в Чехии может помочь обучаемым намного больше, чем значительно длительное обучение в их родной языковой среде » (с. 234) ; « … ученики-иностранцы в определённой степени проходят этапы языкового развития, напоминающие ускоренное онтогенетическое развитие речи чешских детей младшего возраста » (с. 244) ; « ни по способам ограничения семантики, но по манере ответов чешские ученики не отличаются от иммигрантов и иностранцев » (с. 249).

18Можно отметить и другие положительные стороны рецензируемой книги. Последовательная лингвометодическая логика автора проявляется также в чётких и корректных классификациях анализируемого материала. Такова триединая классификация так называемых « культурных фразем » на античные, библейские и историко-культурные (с. 128), распределение паремий-праностик по модальному критерию (с. 154 и сл.) или по характеристике глаголов, входящих в их состав (с. 157) и др.

19Таким образом, книга М. Чеховой даёт многоаспектную картину современной богемистики. Некоторые замечания, которые возникают в процессе чтения этой книги, нерелевантны или могут послужить поводом для дискуссий. Вот несколько утверждений, с которыми, как кажется, можно поспорить. « Богемистика до конца 80‑х гг. XX в., – пишет автор, – развивалась преимущественно как дисциплина, ориентированная на родной язык » (с. 96). Не говоря уже об известных фундаментальных штудиях членов пражского лингвистического кружка, рассматривавших многие факты чешского языка на широком славянском и общеевропейском фоне, достаточно назвать и работы зарубежных богемистов (А. В. Бондарко, А. Г. Широковой, Г. П. Нещименко, М. Басая, Я. Бъчварова и др.), которые не замыкались в чисто богемисточеских рамках, очерченных М. Чеховой. Да и деятельность чешских богемистов и русистов (напр., П. Адамеца, Й. Влчека, Ф. Чермака и др.) во многом была « оживотворена » межъязыковым сопоставлением. Жаль также, что сейчас – при мощной активизации такой дисциплины, как чешский язык как иностранный, многие современные чешские методисты не обращаются к замечательным научным трудам и пособиям, созданными в 60-80-е гг. в Чехословакии русистами в сотрудничестве с богемистами. Такие работы, как, например, фронтальное исследование чешско-русской языковой интерференции, много лет успешно проводившееся Н. Затовканюком и его группой, много бы дало и для обучения чешскому языку славяноговорящих учеников.

20Описывая иноязычное (в основном американское) влияние на чешскую современную фразеологию в масс-медиа и живом дискурсе, М. Чехова справедливо апеллирует к таким примерам, как fair play, happy end, who is who и под. (с. 132 и сл.), демонстрируя способы их адаптации. Этот же способ заимствования фразеологизмов автор подчёркивает как частотный и в другой части книги, приводя примеры латинизмов (Sic erat infatis, Veritas vincit) или галлицизмов (par excellence, enfant terrible) (с. 128). Кажется, однако (и это убедительно показывает русская языковая ситуация), что и прямая американизация, и прямое освоение заимствований более свойственны лексике, а фразеология во многом интенсивнее американизируется путём калькирования. Этот процесс требует особого к себе внимаиня. Между прочим, именно европейской калькой является выражение dvě strany téže mince (с. 128).

21К ряду устойчивых сравнений с этнонимами, приводимыми М. Чеховой, можно добавить и такие, как pije jako Dán (Danka), pije jako Flamendr (ср. Mokienko 1973), по модели которых образовано и частотное pije jako Holendr, хотя автор книги подчёркивает : « Любопытно, что в чешском языке отсутствуют фраземы, мотивированные иными названиями наших соседей, напр., поляков » (с. 166). Наконец, при интерпретации М. Чеховой чешской идиомы křížem krážem (с. 207) целесообразно было бы, как кажется, сослаться на специальный очерк об этом выражении известного богемиста В. Кршистека (Křístek 1958). Кстати, совсем недавно о подобных фразеологизмах в Санкт-Петербургском университете была защищена специальная диссертация (Андрианова 2013).

22Легко заметить, что отмеченные шероховатости являются скорее поводом для для дальнейших богемистических медитаций и коррекций, чем критикой в адрес М. Чеховой. Известная чешская лингвистка в своей книге не только поделилась с читателями воспоминаниями о золотой эре богемистики и её лучших представителях, но и очертила горизонты будущего развития этой славистической дисциплины.

Haut de page

Bibliographie

Bittnerová Dana, Schindler Franz, Česká přísloví : soudobý stav konce 20. století, Praha, Karolinum, nakladatelství Univerzity Karlovy, 1997, 315 s.

Ďurčo Peter, Sprichwörter in der Gegenwartssprache, Trnava, 2005, 172 s.

Křístek V., « K otázce konverzatismů německého puvodu v starší češtině », in : V. Křístek, Studie ze slovanské jazykovědy, Praha, 1958, s. 31–37.

Mlacek Jozef, Baláková Dana, Kováčová Viera, Vývin súčasnej frazeológie : východiská, podoby, uplatňovanie, akceptácia, Ružomberok, Katolicka univerzita v Ružomberku, Filozofická fakulta, 2009, 221 s.

Mokienko V., « Pije jako holendr – nebo jako Holendr ? », Naše řeč, Praha, 1973, № 2, s. 85–89.

Stěpanova Ludmila, Česka a ruská frazeologie : diachronní aspekty, Olomouc, 2003, 230 s.

Šindelářová Jaromíra, Čeština jako cizí jazyk v evropském kontextu, Ústí nad Labem, Univerzita J. E. Purkyně v Ústí nad Labem, 2008, 177 s.

Андрианова Дарья Витальевна, Устойчивые парные сочетания в чешском и русском языках (лингвистический анализ), Автореферат кандидатской диссертации, Санкт-Петербург, 2013, 23 с.

Haut de page

Pour citer cet article

Référence papier

Valeriĭ Mikhaĭlovich Mokienko, « Marie Čechová, Řeč o řeči »Revue des études slaves, LXXXIV-3-4 | 2013, 591-598.

Référence électronique

Valeriĭ Mikhaĭlovich Mokienko, « Marie Čechová, Řeč o řeči »Revue des études slaves [En ligne], LXXXIV-3-4 | 2013, mis en ligne le 26 mars 2018, consulté le 22 mai 2025. URL : http://journals.openedition.org/res/1218 ; DOI : https://doi.org/10.4000/res.1218

Haut de page

Auteur

Valeriĭ Mikhaĭlovich Mokienko

Université de Saint-Pétersbourg

Haut de page

Droits d’auteur

CC-BY-SA-4.0

Le texte seul est utilisable sous licence CC BY-SA 4.0. Les autres éléments (illustrations, fichiers annexes importés) sont « Tous droits réservés », sauf mention contraire.

Haut de page
Rechercher dans OpenEdition Search

Vous allez être redirigé vers OpenEdition Search