Архив Изабеллы Гриневской: стратегии саморепрезентации
Résumé
The article offers an analysis of the strategies of self-representation in the ego-documents of Izabella Grinevskaia (1854(?)-1944), a Russian poet, writer and translator active in the first third of the 20th century. It reveals the contrast between Grinevskaia’s authentic biography and the information she puts forward, sometimes distorting facts from her biography in order to bridge the gap between her self-chosen image and her real life. The article shows to what extent this life-creation strategy influenced the choice of ego-documents Grinevskaia kept for future readers, the content of her memories and the narrative structure of her memoirs.
L’article propose une analyse des stratégies de mise en scène de soi dans les ego-documents d’Izabella Grinevskaja (1854(?)-1944), poétesse, écrivain et traductrice russe active dans le premier tiers du xxe siècle. Il révèle les écarts entre la biographie authentique de Grinevskaja et les informations que cette dernière s’applique à mettre en avant, allant jusqu’à déformer des faits de sa biographie afin de combler le fossé entre l’image qu’elle s’est choisie et sa vraie vie. L’article montre dans quelle mesure cette stratégie de création de vie a influencé la sélection des ego-documents conservés par Grinevskaja pour les futurs lecteurs, la teneur de ses souvenirs et la structure narrative de ses mémoires.
Plan
Haut de pageTexte intégral
1Изабелла Аркадьевна (Ароновна) Гриневская (3 (15) мая 1854 (?) – 15 октября 1944) – переводчица, поэтесса и драматург первой четверти XX века. Родилась в Сувалкской губернии на территории Польши (современная Литва) в еврейской торговой семье Фрейдбергов. Училась в Гродненской Мариинской женской гимназии, а затем на естественном отделении Педагогических курсов Санкт-Петербургских женских гимназий, которые окончила в 1877. Начав как переводчик рассказов и стихотворений в 1880-е, в самом конце XX века она публикует первые собственные сочинения: одноактные пьесы, рассказы и стихотворения. Печаталась в журналах Театр и искусство, Всемирная иллюстрация, Живописное обозрение, Вестник Европы. Характерно, что сборники Гриневской, вышедшие несколько позже, в начале 20 века, имели карманный формат и, по выражению критика Скабичевского, предназначались, чтобы «разгонять железнодорожную скуку или усыплять пассажиров во время дальнего и томительного пути», то есть Гриневская заняла нишу «лёгкого чтения» и именно поэтому была забыта после завершения активной творческой деятельности.
Особенности творчества гриневской
- 1 После подавления восстания и смерти Баба на базе его учения возник бехаизм – новое религиозное тече (...)
- 2 На русском языке книга вышла под названием Любовь бабиста. А. де Сен-Кентен, Любовь Бабиста: Роман (...)
- 3 Это дало повод критику А. Смирнову, а затем Ф. Ф. Фидлеру обвинить Гриневскую в плагиате после выхо (...)
2Наиболее оригинальное сочинение, выделяющее ее на фоне современников, – это драматическая поэма «Баб» (1904 г.), опубликованная в 1903 году и в первый раз поставленная на сцене театра Литературно-художественного общества 23 января 1904 года. Драматическая поэма изображает восстание представителей секты бабидов, основоположником которой был Мирза Али Мохаммед по прозвищу «Баб» (араб. «врата»), в середине XIX века в Персии. Бабизм соединял в себе идеи религиозной реформации с утопическими представлениями о возможности построения справедливого равноправного общества1. Толчком к выбору такого сюжета послужил перевод сочинения французского писателя А. де Сен-Кентена Любовь в стране магов (A. de Saint-Quentin, Un Amour au pays des mages, 1891)2, откуда Гриневская позаимствовала любовную коллизию для своей пьесы3. Кроме этого, она пользовалась другими источниками: книгой Жанны Дьелафуа (Jeanne Dieulafoy, la Perse, la Chaldée et la Susiane, Париж, 1887), трудами востоковедов А. К. Казем-Бека, А. Г. Туманского, М. А. Гамазова. Публикация и постановка драматической поэмы пользовались большим успехом у публики и получили множество рецензий в периодической печати. Это было вызвано, как нам кажется, попаданием тематики пьесы в общий контекст духовно-религиозных поисков рубежа веков.
3Кроме того, многие положения бехаизма были близки Гриневской – объединение и равенство представителей всех религий, эмансипация женщин, всеобщая справедливость. Пьеса привлекла внимание бехаидовсовременников Гриневской, она начинает вести с ними переписку, и в 1910-1911 годах совершает поездку по странам Ближнего Востока, после чего начинает считать себя последовательницей веры бахаи. В 1912 выходит поэма-трагедия Беха-Улла, продолжающая ту же тему. Во время поездки и после неё Гриневская работала над книгой путевых очерков Путешествия в Края Солнца (о виденном, слышанном и испытанном), которая была закончена в 1914 году.
4После революции Гриневская опубликовала один сборник стихов («Павловск», 1922), писала статьи по вопросам литературы и на общественные темы, выступала с докладами, работала преподавателем драматического искусства в театральных студиях, читала лекции по истории театра, занималась переводами.
Стратегии создания мемуарной литературы
5В 30-40-е годы Гриневская занималась систематизацией материалов в своем архиве и написанием воспоминаний. Она придавала чрезвычайную важность работе над архивом: считая себя недооценённой при жизни, она надеялась на будущих исследователей и посмертную славу. В письме 1941 г она пишет:
- 4 РО ИРЛИ, ф. 55, оп. 2, no 704, л. 1-2 (17 (?) декабря 1941).
В начале войны Литфонд предложил мне эвакуировать меня из Ленинграда куда-то далеко. Я отказалась принять его предложение, ибо я знала, что не перенесу эту поездку. А главное, я не могла бы взять с собою массу моих неизданных сочинений, давно написанных и множество рукописей последних лет, отчасти требующих тщательного просмотра – которые я считаю обязательным долгом моим сохранить для будущего. Для сохранения их я и цепляюсь за жизнь4.
6В настоящее время материалы Гриневской хранятся в 2 архивах: в Москве, в РГАЛИ – Гриневская сама пересылала материалы в Государственный литературный музей, откуда они были переданы в архив – и в РО ИРЛИ (1362 единицы хранения) уже после смерти Гриневской. В ИРЛИ представлены практически все виды эго-документов: автобиографии, дневники, воспоминания («История моих восточных поэм», «Мой энциклопедический словарь»), завещания, путевой очерк «Путешествия в Края Солнца (о виденном, слышанном и испытанном)» о путешествии Гриневской по странам Ближнего Востока и посещении общины Бахаи. Почти ничего из этого не было опубликовано. РГАЛИ представляет инетерес для изучения раннего творчества писательницы, в частности, там хранятся статьи и очерки 1890-х годов, рукописи стихотворений 1903-1920-х годов, копии «Истории моих восточных поэм» и «Моего энциклопедического словаря», а также часть переписки И. А. Гриневской.
7В процессе работы над архивом Гриневская ориентировалась на будущего исследователя и занималась выстраиванием собственного образа. В её биографии немало непрояснённого: в частности, она уничтожила часть переписки со своими родственниками, так как старалась не афишировать свою девичью фамилию – она происходила из еврейской семьи из города Гродно. Из-за этого чрезвычайно трудно найти сведения о её ближайших родственниках. Ф. Ф. Фидлер в дневнике записывает:
- 5 Ф. Ф. Фидлер, Из мира литераторов: характеры и суждения, М., Новое литературное обозрение, 2008, с. (...)
Сегодня у меня была Гриневская. Призналась (этого никто не знает), что она – урожденная Фрейдберг. Жеманилась (как всегда), напрашивалась на комплименты (как всегда) и, стоя в пальто, декламировала свои стихи в прихожей (как всегда)5.
8Кроме того, после 1915 года фамилия Фрейдберг стала известной из-за громкого дела полковника Мясоедова, обвиненного в шпионаже. Фрейдберги были осуждены как его сообщники, что дало Гриневской дополнительное основание скрывать свои родственные связи.
Трудности в установлении дат рождения и смерти
- 6 И. В. Владиславлев-Гульбинский, «Био-библиографический указатель новейшей русской беллетристик (...)
- 7 Dictionary of Russian Women Writers (статья А. М. Грачёвой), Westport (Conn.), Greenwood Press, 1 (...)
9В научной литературе существуют расхождения относительно даты рождения Гриневской. В основном указываются три даты: 1850, 1854 и 1864 (очевидно, что разница довольно существенная). 1850-й указан в словаре «Писатели современной эпохи» (1995), 1854-й – в прижизненных публикациях6, а 1864-й – в изданиях конца XX века7.
- 8 И. А. Гриневская, «Автобиографии (для С.А. Венгерова, Ф.Ф. Фидлера, Пушкинского Дома и др.); список (...)
- 9 И. А. Гриневская, «Личное дело», ГАРФ, ф. А-539, оп. 3, no 4279, л. 2, 5.
10Очевидно, это вызвано тем, что исследователи работали с автобиографиями Гриневской, хранящихся в РО ИРЛИ РАН и в РГАЛИ. В них она называет разные даты рождения (1862 и 1864)8; эти же даты фигурируют в ее личных документах в архиве ГАРФ9. Отметим, что 1864 год указывался Гриневской чаще. Откуда появился в прижизненных биографиях 1854, установить не удалось. Как мы предполагаем, существовали другие автобиографии, впоследствии уничтоженные Гриневской, или же она сообщала биографам эти сведения лично. В пользу этого говорит, например, тот факт, что Гриневская сотрудничала в Большом энциклопедическом словаре Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона, была дружна с семьей последнего, и много лет переписывалась с его дочерью Терезой.
- 10 И. А. Белоусов, «Письмо из Москвы», РО ИРЛИ, ф.55, оп. 2, no 318, л. 3.
11Что касается 1850 года, то в фонде Гриневской хранится письмо от И. А. Белоусова, одного из сотрудников словаря Писатели современной эпохи, который готовился к публикации в 1928 году (вышел только первый том). Белоусов просил у Гриневской прислать ему анкетные сведения для подготовки словарной статьи. Неизвестно, ответила ли ему Гриневская, но на конверте стоит приписка её рукой «Не послала»10.
- 11 «И. А. Фридеберг», ЦГИА, ф. 918, оп. 1, no 2511.
- 12 М. А. Ступакевич, Женское образование в Беларуси (вторая половина XIX века – 1917 год): монография, (...)
- 13 И. А. Гриневская, «Мой архив. Часть II», «Я среди людей мира, или Мой энциклопедический словарь (...)
- 14 «Письма Е. П. Вейнберга», ф. 55, оп. 2, no 407, л. 40.
12В ЦГИА Санкт-Петербурга нами был обнаружен аттестат об окончании «Педагогических курсов Санкт-Петербургских женских гимназий» на имя Фридберг Изабеллы Ароновны, поступившей на курсы в 1875 году по аттестату Гродненской женской гимназии и окончившей обучение в 1877 году. Снизу рукой Гриневской сделана приписка: «Подлинный аттестат курсов и аттестат гимназии получила. Изабелла Фридберг11». Таким образом, И.А. Гриневская окончила Гродненскую гимназию и прибыла в Петербург не позже 1875 года. Гродненская Мариинская гимназия была открыта 7 января 1860 года; с 1861 года было разрешено принимать в гимназии и евреек. Обучение было семилетним. Учениц зачисляли в возрасте 9-10 лет, однако можно было поступить и позже, в любой класс, сдав соответствующие экзамены 12. Соответственно, на момент окончания гимназии Изабелле Фрейдберг или Фридберг должно было быть не менее 17 лет и родиться в 1862 или 1864 году она не могла. Эти факты подтверждаются фрагментами из воспоминаний Гриневской: так, она вспоминает выпускные экзамены из Гродненской гимназии, на которых присутствовал Николай Васильевич Чашников, бывший директором с 1862 по 1870 годы13. Точный год рождения Гриневской на настоящее время установить не удалось, но мы принимаем за основу 1854 год, как наиболее правдоподобный из имеющихся. Что касается числа и месяца, то мы используем в качестве гипотезы 3 мая, что подтверждается рядом материалов из фондов14.
- 15 И. А. Гриневская, «Путешествия в Края Солнца (о виденном, слышанном и испытанном)», публикация Е. А (...)
13Дата смерти Гриневской оставалась под вопросом до недавнего времени (в большинстве источников был указан 1942 год). Е. А. Митник получила свидетельство о смерти И. А. Гриневской в отделе ЗАГСа Центрального района, согласно которому датой смерти писательницы является октября 15 1944 года15.
Причины создания мемуаров И. А. Гриневской
- 16 Доподлинно неизвестно, какую цитату имеет в виду Гриневская. В предисловии к Жизни Иисуса Ренан пиш (...)
- 17 И. А. Гриневская, «История моих поэм “Баб” и “Беха-Улла”», РО ИРЛИ, ф. 55, оп. 1, no 12, л. 68.
- 18 См., напр., Т. М. Колядич, Воспоминания писателей: проблемы поэтики жанра. Монография, М., Мегатро (...)
14В последний период творчества (1930-1940-е гг.) Гриневская написала несколько книг мемуаров, превосходящих по объему ее художественное творчество. Из них уже после смерти автора были опубликованы только некоторые фрагменты. Книги представляют собой вручную переплетенные листы машинописи с авторской правкой. Примечательно, что Гриневская в ранний период творчества выражала мнение о том, что читателю совершенно не нужно знать детали личной биографии автора; всё, что автор хотел сказать, он сказал в своих произведениях. Она ссылается при этом на некое высказывание Э. Ренана, который призывал автора не говорить слишком много о себе самом16. В своих мемуарах Гриневская отступает от этого положения. Желание создать мемуары, как нам представляется, было вызвано естественно возникшей потребностью – ощущая приближение смерти, осмыслить собственную жизнь и своё место в ней. В сочинениях Гриневской этого времени отчётливо ощущается страх смерти и страх забвения. Период её популярности давно прошёл, новых произведений она не создавала, ей было тяжело вписаться в изменившуюся действительность с приходом советской власти: «Я сугубо чувствовала обиду забвенья, безучастия ко мне, оскорбление одиночества…17». Мемуары Гриневской были созданы в попытке преодолеть это забвение. Как отмечают исследователи теории эго-документов, мемуары всегда совмещают в себе как минимум две временные позиции: восстанавливаемое прошлое и настоящее, в котором и совершается акт письма. При этом мемуарист явно или неявно обращается к будущим поколениям18. В воспоминаниях Гриневской неоднократно назван адресат – будущий исследователь её творчества, который, как она надеялась, восстановит её имя для читателей.
15При этом убеждение, что писатель не должен говорить о себе, соединяется в её мемуарах с желанием утвердиться и придать себе больший вес в глазах будущих читателей. Это противоречие она пытается снять с помощью установки на достоверность, документальность, которое поддерживается выбранной ею структурой текста. В предисловии к мемуарам Гриневская пишет:
- 19 РО ИРЛИ, ф. 55, оп. 1, no 14, л. 4.
И часто, как бы воспоминания не казались объективны – разве они не кричат о личности автора? […] И те воспоминания, по-моему, могут представлять интерес, если сам воспоминатель представляет собою некоторую ценность. И воспоминания имеют цену, главным образом соответственно ценности их автора, а не только объектов его воспоминаний. Наполеон сказал: «il n’y a pas de grand homme pour son valet de chambre»19.
16В соответствии с этой концепцией – значимость мемуариста повышает ценность его воспоминаний – можно условно разделить её мемуары на два блока.
Композиция текста
17Первый блок называется «История моих восточных поэм». В нем Гриневская в подробностях рассказывает историю возникновения замысла, публикации и постановки на сцене ее поэм «Баб» и «Беха-Улла». Как мы уже отметили, она считала эти поэмы наиболее значительными своими достижениями, поэтому и отобрала их для представления себя будущему исследователю. Здесь Гриневская использует хронологический порядок изложения, изредка нарушая его небольшими отступлениями. Она подробно рассказывает о возникновении замысла поэм, о взаимодействии с редакторами и издателями, о постановках и о реакции критики. Это сочинение, хотя и отличается некоторой наивностью, представляет собой интересное свидетельство о процессе, через который проходил автор второго ряда при публикации своего произведения. Во второй части Гриневская расширяет своё повествование за счёт отхода от хронологического изложения. В центре повествования не она сама, а люди, о которых шла речь в первой части, рассказ о взаимоотношениях с ними.
18Второй блок – «Я среди людей мира, или Мой энциклопедический словарь» – делится на несколько отделов: «Люди науки», «Люди художественного слова», «Журналисты», «Люди изобразительного искусства», «Люди музыки» и другие, каждый из которых представляет собой толстый том машинописи. В «Энциклопедическом словаре» содержатся воспоминания о таких писателях, как Л. Н. Толстой, К. Д. Бальмонт, А. М. Жемчужников, Ф. Ф. Фидлер, И. И. Ясинский, К. К. Фофанов, Д. Д. Минаев, С. В. Максимов, а также писательницы Л. Н. Вилькина, М. А. Лохвицая, Е. А. Мещерская, А. И. Радошевская, О. Н. Чюмина и другие, что представляет особенный интерес для изучения женской прозы и поэзии. Свои воспоминания Гриневская организует вокруг переписки:
- 20 РО ИРЛИ, ф. 55, оп. 1, no 14, л. 4 об.
У меня оказались отношения со многими лицами… и письма их я решила распределить не как обычно в хронологическом порядке, но в соответствии с группами (о которых я сказала выше). […] В каждой из этих групп я распределила письма в алфавитном порядке по фамилиям лиц, их писавших, без различия их общей или частной известности и вообще, как я сказала, и не получивших никакого аттестата на известность. […] При таком распределении материала для читателя, если когда-нибудь будет таковой, особенно для исследователя данной эпохи откроется поразительная картина, с которой писатель в данном случае – я – предстанет окруженным группой лиц разных профессий, состояний, положений разных недалеких друг от друга имен, национальностей и классов, даже разных стран и частей света. […] Ясно, что мои автобиографические сведения нужны для того, чтобы будущие исследователи увидели в моем архивном хранилище писем не мертвые листы, а живые лица20.
- 21 РО ИРЛИ, ф. 55, оп. 1, no 30, л. 134 об.
- 22 РО ИРЛИ, ф. 55, оп. 1, no 14, л. 45.
19В каждую главу, посвященную какому-то одному лицу, обязательно включаются эпистолярии и дается авторский комментарий. Помимо того, что они служат усилению документального начала, у Гриневской письма становятся отправной точной для развертывания воспоминания. Она не ограничивается содержательными письмами, ценность для неё составляют даже чисто бытовые записки, например: «Жду Вас завтра (суббота 16 дек) вечером к себе. По случаю моих именин будут все мои литературные друзья21» (письмо от Шиле Аделаиды Гавриловны, поэтессы), что позволяет увидеть картину бытовой жизни первой четверти XX века. Факт, таким образом, превалирует над всем остальным: автору важно было очертить круг своего общения и представить информацию о своей культурной и общественной жизни – интерпретация во многом оставлена будущему исследователю. Именно поэтому в её сочинении возможны такие эпизоды: [по поводу письма С. А. Венгерова, где он говорит о переводе «Баба»] «Прочла письмо теперь в 1938 г. и не верила своим глазам! Неужели Семен Афанасьевич взялся за перевод “Баба”?! Совершенно не помню об этом событии. Его ли это почерк?22».
20Гриневская в воспоминаниях сосредотачивается на том, что имеет отношение к её жизни как профессионального литератора, практически никоим образом не касаясь своей частной жизни. Помещая себя в культурный контекст первой половины XIX века, она пытается осмыслить собственное место в нём:
- 23 РО ИРЛИ, ф. 55, оп. 1, no 30, л. 132 об.
Я первая, мне думается из поэтесс того времени стала подвизаться в юмористике. Вскоре появились юмористические фельетоны Чюминой, затем уже пустилась успешно в юмористику – Тэффи. Хорошо бы подвергнуть исследованию это мое предположение23.
Саморепрезентация и. А. Гриневской в эго-документах
- 24 Ш. Шахадат, Искусство жизни: Жизнь как предмет эстетического отношения в русской культуре XVI-XX в (...)
- 25 Там же, с. 33.
- 26 Там же.
- 27 Если использовать типологию Шахадат, модель жизнетворчества Гриневской следует назвать аутентичнои (...)
21При исследовании эго-документов неизбежно возникает вопрос о саморепрезентации. Шамма Шахадат, автор монографии Искусство жизни, с опорой на исследования Ю. М. Лотмана, Л. Я. Гинзбург, И. А. Паперно, соединяет разные подходы к анализу саморепрезентации и формулирует три «трансисторические» стратегии поведения: 1) театральную, 2) аутентичную и 3) теургическую. Первую стратегию, театральную, можно описать как «автор, живущий под маской своего героя24». В этой модели всегда ощущается зазор между Я и некой ролью. В эпоху реализма моделирующим элементом, напротив, становится сама жизнь, которой подражает искусство, и возникает «аутентичная» модель поведения. «Художник, претендующий на аутентичность, в нее [роль] вживается, себя с ролью отождествляет»25, стремится к исчезновению зазора между своим я и выбранным образом. Теургическая модель поведения предполагает представление о творчестве как о служении Богу, «единство эстетического творчества и мистики26». Такой художник «стремится стать избранным выразителем воли Бога». Как отмечает Шахадат, эти стратегии являются трансисторическими, то есть сосуществуют в разных конфигурациях в разных эпохах. Модель жизнетворчества Гриневской по этой классификации следует считать аутентичной27. Очевидно, что у неё существовал некий идеал творца, поэта. Эстетический ориентир Гриневской – романтики (Жуковский, Лермонтов) и «новые романтики» (К. К. Случевский, К. М. Фофанов, А. М. Жемчужников). Для её стихотворений характерно романтическое двоемирие, использование общепоэтической лексики, выработанной романтиками. Главный герой её драмы – Баб – пророк, посланник Бога, тоже воспроизводит традиционный образ романтического героя и романтический конфликт. Однако в отношении стратегии саморепрезентации на Гриневскую большее влияние оказали поэты эпохи «безвременья» 1880-1890-х гг.
- 28 П. В. Быков (1844-1930) – поэт, прозаик, переводчик, библиограф.
- 29 С. В. Максимов (1831-1902) – этнограф-беллетрист, почётный академик Петербургской АН.
- 30 П. В. Шумахер (1817-1891) – поэт-сатирик, пародист и юморист.
- 31 Л. А. Полонский (1833-1913) – журналист и писатель.
- 32 В. О. Михневич (1841-1899) – журналист, публицист, писатель, историк быта, краевед.
- 33 «Гриневская, Изабелла Аркадьевна», Писатели современной эпохи. Биобиблиографический словарь русск (...)
22Литературное окружение, в которое её по преимуществу ввёл муж, беллетрист и журналист Александр Каэтанович Гриневский, который был гораздо старше жены, состояло из писателей и поэтов 1860-1880-х годов (П. И. Вейнберг, П. В. Быков28, С. В. Максимов29, П. В. Шумахер30, Д. Д. Минаев, Н. С. Курочкин, Л. А. Полонский31, В. О. Михневич32) и оказало влияние на характер всего творчества Гриневской. В её стихотворениях появляется обобщённый образ «старца», неоднократно воспроизведённого ею в стихотворениях («Поэту старцу (Д. Л. Михайловскому)», «Некрасову», «В высоком белом зале»). Это поэт с христианским мировоззрением, полный смирения, вместе с тем осознающий своё высокое предназначение в мире, утверждающий в своей поэзии торжество добродетели. Это идеал Гриневской, которому она стремилась соответствовать. Это подтверждается фактом её неприятия поэзии модернистов. Выбранная стратегия жизнетворчества не сочеталась с некоторыми фактами её биографии, отсюда замалчивание своего происхождения (показательно, что в одной из автобиографий она пишет, что происходит из дворянской семьи33), сокрытие своих личных отношений – разрыв с мужем и гражданский брак. Таким образом, можно считать, что мемуары Гриневской – это итог её философских поисков, своеобразная книга-завещание, традиция которых была важна для поколения поэтов 1880-1890-х гг. Серия «последних песен» была начата Н. А. Некрасовым, продолжена А. А. Фетом, Я. П. Полонским и другими их современниками.
- 34 К. Эконен, Творец, субъект, женщина: Стратегии женского письма в русском символизме, М., Новое лите (...)
23Конечно, эта роль серьёзного поэта не могла быть в полной мере ей освоена. Как отмечает Кирсти Эконен, от женщины-писательницы по определению ждали производства «массовой литературы», лёгкого развлекательного чтения34. Гриневская неоднократно указывала, что её драматические поэмы на религиозную тематику были встречены издателями с предубеждением :
- 35 РО ИРЛИ, ф. 55, оп. 1, no 12, л. 2.
Мне и после первоначального появления моей пьесы не раз задавали вопрос, приводимый мною в беседе, почему я остановилась на таком сюжете, или что побудило меня написать «Баба». Никто, очевидно, не ждал от меня проявления такого высокого настроения и полета. Меня знали до появления «Баба» как автора юмористических одноактных пьес и рассказов…35
24Подводя итог, можно сказать, что Гриневская использовала аутентичную или антитеатральную стратегию жизнетворчества, которая оказала влияние на саморепрезентацию, отбор воспоминаний и характер повествования в созданных ею в 1930-1940-х гг. мемуарах «История моих восточных поэм» и «Я среди людей мира, или Мой энциклопедический словарь». Тем не менее, зазор между выбранной ею ролью – поэта-автора медитативной философской лирики – не мог быть преодолен из-за особенностей социального положения женщины-автора в первой четверти XX века. Кроме того, эта стратегия саморепрезентации Гриневской повлияла на отбор собственного архивного материала, что делает эго-документы Гриневской крайне ненадежным источником.
Notes
1 После подавления восстания и смерти Баба на базе его учения возник бехаизм – новое религиозное течение, названное по имени персидского аристократа и проповедника Мирзы Хусейна Али Нури, носящего титул Бахаулла (араб. «сияние, или слава Богу»). Основная идея вероучения бахаи – так называемый «новый мировой порядок» или объединение человечества в единое планетарное государство, основными принципами которого являются: создание дееспособных органов мирового правительства; введение единого мирового языка; равноправие всех граждан, независимо от их национальности, вероисповедания и социального статуса; равенство мужчины и женщины; мирное сосуществование религии и науки. А. В. Мартыненко, «Бахаи в России», Вестник Евразии, no 1, 2006, с. 124-144.
2 На русском языке книга вышла под названием Любовь бабиста. А. де Сен-Кентен, Любовь Бабиста: Роман из персид. жизни, пер. с фр. И. Гриневской, Санкт-Петербург, тип. Д. В. Чичинадзе, 1897.
3 Это дало повод критику А. Смирнову, а затем Ф. Ф. Фидлеру обвинить Гриневскую в плагиате после выхода Баба.
4 РО ИРЛИ, ф. 55, оп. 2, no 704, л. 1-2 (17 (?) декабря 1941).
5 Ф. Ф. Фидлер, Из мира литераторов: характеры и суждения, М., Новое литературное обозрение, 2008, с. 424. Запись от 1 января 1906.
6 И. В. Владиславлев-Гульбинский, «Био-библиографический указатель новейшей русской беллетристики (1861-1911)», Энциклопедический словарь Гранат, т. 11, М., изд. тов. А. Гранат и К°, 1912; в его же словаре Русские писатели. Опыт библиографического пособия по русской литературе XIX-XX столетий, 4-е изд., М.-Л., Госиздат, 1924, 1913; Ф. А. Брокгауз, И. А. Ефрон (под ред.), Новый энциклопедический словарь, т. 15, СПб., 1913. 1854-й также находится в словаре Е. Тончу, Женщина и литература, т. 1, М., издательский дом Тончу, 2015.
7 Dictionary of Russian Women Writers (статья А. М. Грачёвой), Westport (Conn.), Greenwood Press, 1994; аннотированный указатель Русская интеллигенция. Автобиографии и биобиблиографические документы в собрании С. А. Венгерова, т. 1, СПб, Наука, 2001; библиографический указатель История русской литературы конца XIX – нач. XX века, К. Д. Муратова (под ред.), М.-Л., Издательство Академии Наук СССР, 1963; биографический словарь Русские писатели (статья А. Л. Гришунина), П. А. Николаев (под ред.), т. 2, М., Большая российская энциклопедия Фианит, 1992.
8 И. А. Гриневская, «Автобиографии (для С.А. Венгерова, Ф.Ф. Фидлера, Пушкинского Дома и др.); список трудов до 1917 г.», РО ИРЛИ, ф. 55, оп. 1, no 57, л. 21, 24, 37, 43, 51.
9 И. А. Гриневская, «Личное дело», ГАРФ, ф. А-539, оп. 3, no 4279, л. 2, 5.
10 И. А. Белоусов, «Письмо из Москвы», РО ИРЛИ, ф.55, оп. 2, no 318, л. 3.
11 «И. А. Фридеберг», ЦГИА, ф. 918, оп. 1, no 2511.
12 М. А. Ступакевич, Женское образование в Беларуси (вторая половина XIX века – 1917 год): монография, Гродно, ГрГУ, 2006, с. 32-33, 107.
13 И. А. Гриневская, «Мой архив. Часть II», «Я среди людей мира, или Мой энциклопедический словарь. Отдел II. Люди художественного слова», РО ИРЛИ, ф. 55, оп. 1, no 30, л. 19.
14 «Письма Е. П. Вейнберга», ф. 55, оп. 2, no 407, л. 40.
15 И. А. Гриневская, «Путешествия в Края Солнца (о виденном, слышанном и испытанном)», публикация Е. А. Митник, Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 2005-2006 гг., Т. С. Царькова (отв. ред.), СПб, Дмитрий Буланин, 2017, с. 434.
16 Доподлинно неизвестно, какую цитату имеет в виду Гриневская. В предисловии к Жизни Иисуса Ренан пишет: «Если бы я задался целью подробно оправдываться во всех прегрешениях, в которых меня обвиняли, Если бы я задался целью подробно оправдываться во всех прегрешениях, в которых меня обвиняли, мне пришлось бы увеличить втрое или вчетверо объем моей книги; мне пришлось бы повторять вещи, которые были уже давно сказаны, и даже во французской литературе; понадобилось бы вступить в богословскую полемику, от которой я положительно отказываюсь; понадобилось бы говорить о самом себе, чего я никогда не делаю. Я писал с целью изложить мои мысли для тех, кто ищет истину, […] понадобилось бы говорить о самом себе, чего я никогда не делаю. Я писал с целью изложить мои мысли для тех, кто ищет истину». Цит.по: Э. Ж. Ренан, Жизнь Иисуса, М., Издательство политической литературы, 1991, с. 5.
17 И. А. Гриневская, «История моих поэм “Баб” и “Беха-Улла”», РО ИРЛИ, ф. 55, оп. 1, no 12, л. 68.
18 См., напр., Т. М. Колядич, Воспоминания писателей: проблемы поэтики жанра. Монография, М., Мегатрон, 1998.
19 РО ИРЛИ, ф. 55, оп. 1, no 14, л. 4.
20 РО ИРЛИ, ф. 55, оп. 1, no 14, л. 4 об.
21 РО ИРЛИ, ф. 55, оп. 1, no 30, л. 134 об.
22 РО ИРЛИ, ф. 55, оп. 1, no 14, л. 45.
23 РО ИРЛИ, ф. 55, оп. 1, no 30, л. 132 об.
24 Ш. Шахадат, Искусство жизни: Жизнь как предмет эстетического отношения в русской культуре XVI-XX веков, М., Новое литературное обозрение, 2017, с. 27.
25 Там же, с. 33.
26 Там же.
27 Если использовать типологию Шахадат, модель жизнетворчества Гриневской следует назвать аутентичной – ей вообще несвойственна ирония по отношению к себе. Показательно, что Гриневская интерпретировала как признание её таланта, не заметив сарказма, слова Лифшица «изнемогая в невозможно восточной позе, принимала интервьюеров Изабелла Гриневская, автор драматической поэмы “Баб”»; Лифшиц как раз помещает Гриневскую в театральную роль. Цит. по: Б. Лившиц, « Маяковский в 1913 году », В. В. Маяковский: pro et contra, М., РХГА, 2006.
28 П. В. Быков (1844-1930) – поэт, прозаик, переводчик, библиограф.
29 С. В. Максимов (1831-1902) – этнограф-беллетрист, почётный академик Петербургской АН.
30 П. В. Шумахер (1817-1891) – поэт-сатирик, пародист и юморист.
31 Л. А. Полонский (1833-1913) – журналист и писатель.
32 В. О. Михневич (1841-1899) – журналист, публицист, писатель, историк быта, краевед.
33 «Гриневская, Изабелла Аркадьевна», Писатели современной эпохи. Биобиблиографический словарь русских писателей XX века, под ред. Н. А. Богомолова, т. 2, М., Русское библиографическое общество: ЭксПринт НВ, 1995, с. 72.
34 К. Эконен, Творец, субъект, женщина: Стратегии женского письма в русском символизме, М., Новое литературное обозрение, 2011.
35 РО ИРЛИ, ф. 55, оп. 1, no 12, л. 2.
Haut de pageTable des illustrations
![]() |
|
---|---|
Légende | Поэтесса Изабелла Гриневская РО ИРЛИ, ф. 55, оп. 2, no 55 (non datée) |
URL | http://journals.openedition.org/res/docannexe/image/4308/img-1.jpg |
Fichier | image/jpeg, 93k |
Pour citer cet article
Référence papier
Elena Leonenko, « Архив Изабеллы Гриневской: стратегии саморепрезентации », Revue des études slaves, XCII-1 | 2021, 149-159.
Référence électronique
Elena Leonenko, « Архив Изабеллы Гриневской: стратегии саморепрезентации », Revue des études slaves [En ligne], XCII-1 | 2021, mis en ligne le 01 janvier 2022, consulté le 20 mars 2025. URL : http://journals.openedition.org/res/4308 ; DOI : https://doi.org/10.4000/res.4308
Haut de pageDroits d’auteur
Le texte seul est utilisable sous licence CC BY-SA 4.0. Les autres éléments (illustrations, fichiers annexes importés) sont « Tous droits réservés », sauf mention contraire.
Haut de page